— Анечка, не переживай так, всё образуется, — Софья Петровна тяжело вздохнула и нежно сжала руку невестки.
По щекам Анны текли слёзы.
— Пожалуйста, не говорите так. Вы обязательно поправитесь, и мы будем жить как прежде.
— Нет, милая, я чувствую, что моё время уходит.
— Я знаю, как Максим к вам относится. И про его измены тоже знаю, возможно, они продолжаются до сих пор. Я всегда старалась сделать так, чтобы вы чувствовали себя частью семьи. Но сейчас могу признаться: именно вы стали для меня настоящей семьёй. Не мой сын, а вы. Я позаботилась о вашем будущем. Только потерпите немного. Вам ведь некуда податься.
— Софья Петровна, я сделаю всё, как вы скажете, только не волнуйтесь. Врачи запретили вам нервничать.
— Да знаю я. Эти врачи только и умеют, что запрещать. Самим бы им лечить людей запретили, раз ничего не умеют.
Анна невольно улыбнулась сквозь слёзы. Софья Петровна была мастером по части недовольства врачами. Однажды она даже пошутила: «В этом возрасте просто обязаны ругать всех начальников и докторов, которые так и не научились лечить старость».
— Анечка, ступай, уже поздно. Я устала, хочу отдохнуть.
Анна кивнула, встала и поправила одеяло. Проверила, стоит ли рядом кружка с водой, и мягко улыбнулась.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Анечка. И помни: всё наладится.
Анна вышла, осторожно прикрыв за собой дверь. Слёзы снова навернулись на глаза. Софья Петровна заменила ей мать. Она была права: Анна давно бы ушла от Максима, если бы не свекровь. Просто не могла её бросить одну с таким сыном. А ведь когда-то, семь лет назад, Максим казался ей идеалом.
Анна приходила к Софье Петровне учиться игре на скрипке. Пожилая женщина была легендой в музыкальном мире. Лауреат множества наград, она воспитала не одно поколение музыкантов и сама некогда блистала на сцене. Брала в ученики лишь тех, кто действительно обладал талантом.
Если понимала, что человек не станет профессионалом, сразу отказывалась заниматься с ним. Ни деньги, ни уговоры не могли её переубедить.
Максим сразу обратил внимание на хрупкую и доверчивую Анну. А она… растаяла от его внимания. Когда они решили пожениться, Софья Петровна лишь вздохнула: «Анна, я очень ценю тебя, но если выйдешь за моего сына, забудь о карьере музыканта».
Анна тогда удивилась. Они с Максимом мечтали, что он будет сопровождать её на все концерты, чтобы никто не смог её «увести».
— Но почему, Софья Петровна?
— Сейчас не буду объяснять. Скоро ты сама всё поймёшь.
Уже через год Анна осознала. По мнению Максима, мужчина не обязан обеспечивать семью. Да, он работал, но куда уходила его зарплата, объяснить не мог. При этом возмущался, почему Анна вообще об этом спрашивает.
— Твоё бесполезное пиликанье вообще ничего не приносит.
— Но ты же знаешь, мне нужен опыт. Мы же говорили, что ты будешь меня поддерживать.
Максим сощурился.
— Откуда у тебя такие устаревшие взгляды? Подумай сама. Муж и жена — чужие люди. Значит, каждый должен сам за себя. К тому же ты живёшь в моём доме, пользуешься всем. Так что должна больше вкладываться.
— Это не твой дом. Это дом твоей матери.
Максим усмехнулся.
— Верно, моей, а не твоей. У тебя же ничего нет.
Анна расплакалась и выбежала из комнаты. За год до знакомства с Максимом в их доме случился пожар. Она училась в другом городе, ночью произошло короткое замыкание. Родители погибли. Анна осталась ни с чем. Накануне мама говорила ей по телефону, что закончилась страховка на дом, а в понедельник нужно продлить. Дом сгорел в субботу.
Максим потом извинился. Они помирились, но иллюзии рассеялись. Она начала видеть его истинное лицо. Именно тогда она, возможно, и ушла бы, но Софья Петровна сломала бедро. Так серьёзно, что врачи лишь разводили руками. Она больше никогда не сможет нормально ходить.
Анна перестала замечать в Максиме и плохое, и хорошее. С работы домой. За свекровью нужно было ухаживать. А та ворчала.
— Анечка, береги руки. Ты рождена для музыки.
— Софья Петровна, как это «береги»? Как же я тогда буду справляться? Не волнуйтесь, всё будет хорошо.
Женщина вздыхала.
— Хорошая ты, Анна, добрая. Не понимаю, за что тебе достался такой муж.
Анна опустила глаза.
— Вы знаете, что у него есть любовница?
— Знаю. Все сразу мне сообщили.
— Что мне делать?
— А ты с ним говорила?
— Да, он всё отрицает.
— А чего ты хочешь? Чтобы он признался? Развод? Никто не может запретить тебе уйти от человека, который так с тобой обращается.
— Но как же вы?
Свекровь невесело улыбнулась.
— Умру быстрее, чтобы не мешать другим жить.
— Что вы такое говорите? — Анна решительно встала. — Чтобы я больше такого не слышала. И вообще, пусть он живёт как хочет, а мы с вами будем жить хорошо.
Софья Петровна едва заметно улыбнулась сквозь слёзы.
— Господи, благодарю за такую невестку…
Прошло почти пять лет. Максим навещал мать раз в неделю, не чаще. Остальное время он словно забывал о её существовании, будто дверь в её комнату растворилась в воздухе. Сколько бы Анна ни взывала к его совести, сколько бы ни просила уделять матери больше внимания, ответ всегда был одинаковым:
— Ань, ты же с утра до ночи рядом с ней. Зачем мне туда лезть? Если что-то нужно, просто позови.
Анна отошла от двери и направилась в спальню. Как и ожидалось, Максима дома не было. Он появлялся лишь пару ночей в неделю. Да и то уже не скрывал от Анны, что у него есть другая женщина. Анна воспринимала это спокойно. Она давно перестала любить Максима. Но бросать Софью Петровну в таком состоянии она не собиралась.
Муж заявился под утро. Анна услышала, как он сердито фыркает, устраиваясь в постели. Похоже, поссорился со своей пассией. Она сделала вид, что спит, и вскоре Максим тоже провалился в сон.
Утром около семи Анна резко вскочила. Что-то тревожило её изнутри. Накинув халат, она отправилась проверить, как там Софья Петровна. Обычно та не вставала раньше девяти и даже чай не пила. Анна заглянула в комнату — мать Максима, казалось, спала, но лицо её выглядело каким-то странным. Анна шагнула внутрь и сразу всё поняла.
— Максим!
Он примчался растрёпанный, ничего не понимая, а затем увидел мать.
На похоронах собралось множество людей. Пришли ученики, коллеги, друзья Софьи Петровны. Максим с печальным видом принимал соболезнования, а Анна всем сердцем презирала его. В тот самый день, утром, он разговаривал со своей любовницей, уговаривая её потерпеть всего полгода, пока он не вступит в наследство. Потом он планировал вышвырнуть Анну из своей жизни, чтобы зажить с любовницей припеваючи.
— Я уверен: у матери есть солидные сбережения. Мы сразу поедем на море, я куплю тебе машину. Нет, я не могу выгнать Анну прямо сейчас. Кто-то должен следить за домом, готовить… Да и потом, мать была человеком своеобразным. Кто знает, может, она упомянула Анну в завещании? Не хочу, чтобы моё достояние досталось ещё кому-то.
Анна осторожно отступила от двери. Какой же он мерзавец. Она ненавидела его всем сердцем. Но решила делать вид, что ничего не знает. Будет много работать, откладывать деньги, чтобы хотя бы на первое время устроиться. За полгода можно накопить достаточно.
После похорон Максим исчез на три дня. Вероятно, те, кто пришёл проститься, дали ему деньги, считая своим долгом помочь. Люди были состоятельные, и сумма набежала немалая. Однако, судя по всему, её хватило ненадолго.
Когда он вернулся, был зол и раздражён. Оказалось, что Вика за эти три дня потратила все деньги на безделушки. А когда поняла, что больше ничего не осталось, язвительно поинтересовалась:
— Тебе не пора домой? К своей жене? Я не собираюсь тебя содержать. Лучше куплю колбасы бездомному коту.
Максима задело такое сравнение. Он попытался перевести всё в шутку:
— Ну что ты, дорогая! Просто власть меняется. То я тебя содержу, то ты меня.
Но Вика не приняла шутку.
— Рассказывай свои сказочки своей благоверной. Мне это не нужно. Позвонишь, когда на телефоне появятся деньги.
Максим хотел возразить, что деньги у него есть, но потом понял, что это очередная издёвка.
— Вик, если ты такая умная, то знай: когда я получу наследство, я могу и не позвонить. Найдутся другие, кто будет ласковее и нежнее, чем ты.
— Ну, значит, не судьба.
— Да ладно тебе, нельзя пошутить? Но домой ты всё же иди. Уже три дня здесь торчишь.
Пришлось Максиму возвращаться к «скучной и правильной» Анне.
Они практически не пересекались. Однажды встретились, и Максим раздражённо спросил:
— Слушай, почему в нашем доме теперь совсем нет еды? Холодильник пустой!
Анна заглянула внутрь и сделала удивлённое лицо.
— Вот это да, и правда пустой. А ты что-то покупал?
— Странно. Может, замок поменять? Неужели у нас воры?
Максим покраснел от злости.
— А с каких пор ты такая умная?
Анна пожала плечами.
— Всегда была. Просто берегла Софью Петровну.
— Софьи Петровны больше нет, а я есть. И я хозяин дома. Когда захочу, сегодня же вышвырну тебя отсюда.
Анна спокойно посмотрела на него.
— Собирать вещи?
Максим ничего не ответил. Вылетел из дома, хлопнув дверью. Но быстро вернулся. Анна так и думала: любовница без денег просто выставила его. Молодец, эта женщина знала, как с ним обращаться.
Полгода пролетели незаметно. Анна потихоньку собирала вещи. Денег удалось скопить немного. Завтра они едут на оглашение завещания. Нотариус настоял, чтобы она присутствовала. Максим, конечно, возмущался. Ясно, что мать упомянула её. Нет, он заставит Анну всё вернуть.
Они сидели за столом. Анна отсела подальше от мужа, стараясь не касаться даже его рукава. Она знала, что внизу, в машине, сидит его любовница, которая, вероятно, уже представляла себя хозяйкой их дома.
Максим даже улыбался. Возможно, мысленно пересчитывал купюры, которые вот-вот посыплются на него. Нотариус начал зачитывать документы.
— Всё движимое и недвижимое имущество завещаю моей невестке.
Когда чтение завершилось, Максим сидел с открытым ртом, глядя на Анну. Она сама была ошеломлена. Софья Петровна завещала ей всё: дом, деньги и, главное, свою бесценную скрипку, изготовленную специально для неё.
— Что? Это невозможно! Это подстроено!
— Ничего подобного. Я лично составлял завещание в присутствии двух свидетелей. Всё по закону. Вашей матери оставила пожелание, чтобы вы больше работали и ценили заработанные деньги.
Анна задержалась у нотариуса, чтобы обсудить детали. Когда она вышла, на улице разворачивался настоящий скандал. Рядом с машиной Максима собралась толпа.
Любовница Максима обрушивала на него поток оскорблений.
— Ты ничтожество! Ты только умеешь возвышать себя, а на деле ничего не можешь. Да и в постели ты полный ноль. Ни одна женщина не останется с тобой больше трёх дней, если у тебя не будет денег!
Максим озирался, пытаясь затолкать её обратно в машину. Он всё время шикал, требуя говорить тише. Но куда там… Вику никогда нельзя было заставить замолчать.
Анна с улыбкой наблюдала за происходящим. Вика перешла от слов к действиям. Она достала из машины свою сумочку и несколько раз со всей силы ударила ею Максима.
Домой он вернулся только к вечеру.
— Ань, я всё осознал. Был дурак. Забыл, какая у нас любовь. Мне нет прощения. Ты добрая, я знаю. Знаю, ты меня простишь.
Анна рассмеялась.
— Какой же ты всё-таки гнилой. А я очень добрая. Целый час потратила, собирая твои вещи. Прощай. На развод подам сама.